Кто же все-таки был первопоселенцем?

Возникновение Ундинской слободы, кажется, хорошо изучено и описано, но внимательный и любопытный человек не найдет в существующих материалах и публикациях ответов на все свои вопросы. В этой подборке материалов я хочу также задать несколько вопросов, а вот найдутся на них ответы или нет — покажет время…

Карта: gallica.bnf.fr
Фрагмент карты «Cours de la rivière d’Amour, etc. 1724-1729» (Течение реки Амур, и т.д. 1724-1729). Источник: цифровая библиотека gallica.bnf.fr

Что нам известно? Цитируем источники…

Краевед А.Г. Букин в одной из своих статей «Штрихи к портрету Ундинской долины» использует описание путешествия Н.Г. Спафария для того, чтобы показать, какой была долина реки Унды в 1675 г.:

«…Стан 2-й. И декабря в 20-й день ехали по Шилке ж реке до полудня, и оставя реку Шилку налево, которая течет к полуночи, поехали по речке, которая впала в Шилку, и от устья той речки поехали направо к востоку лугами и лесными месты, и ночевали подле ней же, от стану 25 верст; да по той же речке мочно быть пашенным местам, для того что во многих местах есть лес березник. Из Нерчинского ж острогу есть иная дорога ближе, ездят чрез хребты к Унде реке на прямо, только по той дороге ездят легким конем, а караваном ехать нельзя, для того что хребты высокие и места грязныя.

Стан 3-й. Декабря в 21-й день ехали по той же речке немного и оставили вершину ея налево, а поехали направо по хребтам лесными местами и выехали на вершину иной речки и оттоле на степь, и переезжали реку Унду, и оставя реку Унду, поехали по степи по иной речке, которая падет в Унду, от стану 35 верст, и ночевали; а дорога есть и по Унде реке, только вож сказал, что зело худа, кочковата и караванам ехать трудно; а река Унда не велика, а вытекла из гор каменных, а впала в реку Онон, а внизу реки Унды кочуют Мунгалы.

Стан 4-й. Декабря въ 22-й день ехали по той же речке степью до полудня, и оставя речку направо, ехали через хребет налево и опять приехали к реке на степь, и ночевали на острову реки Унды, от стану 45 верст; и в том месте по обеим сторонам реки Унды и по хребтам лес большой всякой…»


Дневник Франсуа Жербийона за время путешествия по Татарии миссионеров иезуитского ордена в Китае Жербийона и Перейры по повелению императора Канси в 1689 году:

«Опасные переправы

После этого мы продолжали путь по течению реки, которое было очень быстрое. Река течет на север и северо-северо-восток. Впадает в реку Унту. Мы перешли выше того места, где у брода в нее впадает другая река. Здесь ширина реки около 100 геометрических шагов, глубина же не более 5 футов. Лошади среднего роста переходят ее вплавь, однако этот брод настолько узок, а течение в этом месте настолько быстрое, что, если бы не были предприняты меры, оно унесло бы вьючных лошадей и верблюдов.

Наши послы приложили все усилия, чтобы переправа осуществлялась спокойно и безопасно, но все же течение унесло в глубоких местах множество верблюдов и лошадей, навьюченных и порожних…

Дорога между этими реками тянется приблизительно на 30 ли, извиваясь среди довольно высоких и во многих местах обрывистых гор. Поэтому нам пришлось идти по полной грязи и колдобин нижней дорогой. Особенно хлопотным оказался переход через встретившийся нам на полпути ручеек. До сих пор у нас не было еще такого хлопотного и опасного для транспорта денька.

Мы разбили лагерь в 10 ли за переправой на лугах по северному склону; в этот день путь наш шел на север и северо-запад, так что, считая его северо-северо-западным, по этому румбу получается не более 40 ли.

Нам рассказали, что в этой реке очень много рыбы, особенно большой, и она очень вкусная. Москвитяне часто приходят сюда ловить рыбу и приводят свой скот на приречные луга с их сочными травами.

Погода была облачной и безветренной, весь день собирался дождь. Люди, которых наши послы направили приветствовать московских послов, оставили на дороге нам письмо. Оно было прикреплено к высокой жерди, воткнутой на бугре в качестве сигнала. В письме сообщалось, что они прошли это место 24 числа и что здесь было много оленей, лисиц, соболя и горностая. Однако же трудная дорога отбила у наших послов всякую охоту гнаться за ними; также казалось, что шум нашего авангарда обратил всю дичь в бегство».

Некоторое время назад участники форума «Предыстории» обсуждали маршрут китайского посольства и наносили его на карту, прочитать и посмотреть можно по ссылке.


А. В. Константинов, Н. Н. Константинова. Забайкалье: Ступени истории (с древнейших времен до 1917 года):

«Из книги для сбора пошлин с промышленных людей (1689 г.):

…У промышленного человека у Демки Семенова с ево Унды реки промыслу з дватцати пуд рыбы свежей ленков по таможенной оценке с осми рублев десятой пошлины дватцать пять алтын четыре денги взято (ГАЧО, ф. 10, оп. 1, д. 1, лл. 7, 8об., 11).

…У нерчинского казака у Михаила Вахрушева с ево Унды реки промыслу з дву соболей по таможенной оценке с дву рублев десятой пошлины шесть алтын четыре денги (ГАЧО, ф. 10, оп. 1, д. 1, лл. 8об.-9)».


О. И. Кашик. Из истории социально-экономического развития Иркутского и Нерчинского уездов в конце XVII — начале XVIII веков (диссертация):

«…В 1695 г. 18 января Гагарин писал в Сибирский приказ, что «в даурских острожках к поселению пашенных земель множество, а из гулящих и из промышленных людей охотников мало, а присыльных людей в даурских острогах в пашню и в 199 и в 200 и в 201 годах не бывало» (Стлб. СП, № 1140, л. 325).

Можно думать, что в проведении крупных правительственных мероприятий по заселению Восточной Сибири была некоторая очередность. Как мы видели, именно в эти годы была поселена крупная партия переведенцев в Иркутском уезде в слободах Оса и Ново-Сретенская, усиленно заселялся Иркутский уезд, но замедлилось заселение Илима, Лены и Забайкалья. Нерчинский воевода ставил вопрос о присылке в Нерчинск большой партии крестьян: «если вы, Великие Государи, укажете послать присыльных людей или перевести откуда в пашню 300 человек и в даурских острогах мочно теми людьми напахать… на все оклады и без Иркуцкой присылки» (Там же).

В 90-х годах XVII в. в Сибирском приказе вопрос о заселении Забайкалья тщательно изучался со всех сторон. Сообщенные воеводой Гагариным сведения подверглись проверке.

По распоряжению Ивана Репнина, возглавлявшего Сибирский приказ, были допрошены в Сибирском приказе нерчинские служилые люди — атаман Тархов, пятидесятник Федор Пешков, десятник Михаил Баландин, казак Борис Коршунов. Они подтвердили мнение воеводы Гагарина о необходимости правительственных мероприятий в деле колонизации Нерчинского уезда и одновременно предложили еще более смелый и широкий план заселения окраин Восточного Забайкалья, как бы предвосхищая будущее, события следующих лет.

Служилые люди сказали: «В Нерчинском уезде против города за Шилкой рекою по Унде реке, от Нерчинска верстах в пятнадцати еланных и дубровных пашенных добрых земель и сенных покосов много и в том де месте прежние албазинские казаки, человек с шесть, заимками поселились, пашут и хлеб родитца гораздо добр и в том месте мочно поселить крестьян хоть тысячу человек, только в том месте от приходу воинских людей надо построить острожек и для подъезду и проведывания служилый людей, особых человек с 50, и с теми служилыми людьми в том месте будет пашенным крестьянам и ясачным иноземцам жить безопасно» (Там же, л. 326).

…Вероятно, перед отъездом служилых людей из Нерчинска воевода дал им сведения по материалам старых дозорных книг, к сожалению, не сохранившихся до нашего времени».


П. А. Словцов. Историческое обозрение Сибири. Книга I. Период II. Глава II «В Сибири Томско-Енисейской»:

«Указания на источники заселения…

3. Выше было упомянуто о повелении отослать 500 крестьян с семьями к Иркутску, как пришедших в Западную Сибирь после переписи Поскочина. Если в позднейшее затем время, т.е. в 1697 году, государь в наказе верхотурскому воеводе не изъявляет негодования насчет крестьян, перешедших из-за Урала в верхотурские пределы от неурожаев, и предлагает обратить их на десятинную пашню, очевидно, что 500 семей посланы к Иркутску не за вину, а в удовлетворение государственное, чтобы заселить хлебородную пустыню, между Окою и Иркутском впусте лежавшую…

…С такою же мыслью, с какою водворены сюда крестьяне, надобно смотреть на многие постановления правительства, которое, не озабочивая себя трудным способом колонизации, помышляло заселить пространную к востоку Сибирь чрез устранение в неё преступников, гуляк беспаспортных и чрез попущение добровольных переселенцев из Верхотурского ведомства. Из числа таковых постановлений известны:

…в) Особый наказ государев, нерчинскому воеводе 1701 года (от 1 февраля) данный, показывает, что тамошний край, вопреки обыкновенному мнению, полагалось заселить крестьянами, семейно бежавшими в Сибирь в больших толпах. Так, напр., в 1697 г. послано в Нерчинск беглых крестьян с женами и детьми 624 души; к сожалению, и третьей доли не дошло до места, как видно из помянутого наказа. Ибо сибирские начальства, ограничивавшиеся одним казачьим надзором за переходом семей, не пеклись подавать пособия простодушным переселенцам, гибнувшим на Оби и Кети, худо обселенных.

Отдавая дело сие как невозвратное на душу тогдашних воевод, не без удовольствия мы надпоминаем, что в происхождении переселенцев надобно искать изъяснение, отчего в нравах крестьян Нерчинского уезда и тамошних заводов доныне так прекрасно рисуется простота, добродушие, набожность и хлебосольство, несмотря на карымскую физиономию».


История Сибири с древнейших времен до наших дней. Т. 2:

«Крупное переселение было произведено по грамоте 1687 г. В этом году тобольскому воеводе А. Головину с товарищами было велено переписать всех крестьян, поселившихся в Тобольском уезде после переписи Л. Поскочина. Всего было переписано 589 дворов с населением в 1494 человека. В 1688 г. было указано всех переписанных, «дав им дощаники… послать с провожатыми… в Иркутск и в Енисейск и велено тех людей поселить на пашню». В том же году из Тобольска отплыло 14 дощаников с 583 крестьянами. Остальные «по разбору» были оставлены в Тобольске. По дороге 25 человек бежали. Остальные были в разное время поселены в Иркутском уезде по рекам Белой, Оёку и в других местах. В 1701 г. иркутский воевода Н. Ф. Николев сообщал в Москву о том, что в Нерчинск прибыли направленные Тобольском 100 семей верхотурских пашенных крестьян…»


Высочайше учрежденная под председательством статс-секретаря Куломзина комиссия для исследования землевладения и землепользования в Забайкальской области. Выпуск 5:

«Требовались энергичные меры по заселению страны земледельческим элементом и меры эти выразились в ссылке «на пашню». К 1697 году относится первое и единственное для XVII столетия известие о принудительном переселении в Забайкалье. Сто семей беглых верхотурских крестьян, в числе 626 душ, было направлено из Тобольска в Нерчинск. По дороге многие умерли от болезней, другие бежали вследствие жестокости сопровождавших партию служилых людей, некоторые от последних откупились, и через два года в Нерчинск прибыло всего 423 человека. Столь большая убыль людей в пути характеризует не только принудительные переселения, предпринимавшиеся в Сибири в XVII столетии, но является обычной и в XVIII столетии и даже в первой половине XIX-го (ссылка на П.С.З. №1835)».


В. И. Шунков. Очерки по истории земледелия Сибири (XVII век):

«Специально занимавшаяся исследованием Нерчинского уезда О.И. Кашик отметила для 1697 г. в Нерчинском крае лишь две слободы: Урульгинскую и Куенгскую и деревню Боты с 24 дворами пашенных крестьян. Годом позднее в уезде были основаны слободы Городищенская, Ундинская, Алеурская».


Л. В. Машанова. Начальный этап заселения и земледельческого освоения Забайкалья (со ссылкой на работы В. И. Шункова и О. И. Кашик):

«В том же году (1682) возникли Урульгинская слобода (10 дворов) и Куенгская деревня (13 дворов), позднее — слободы Городищенская (10 дворов), Ундинская (20 дворов), Алеурская (9 дворов) и однодверная деревня Боты». 


А. В. Константинов, Н. Н. Константинова. Забайкалье: Ступени истории (с древнейших времен до 1917 года):

«Слобода – сибирское сельское поселение в несколько дворов, в котором селились вольные люди, т.е. временно освобожденные от повинностей. Как правило, она быстро разрасталась в большое селение. Непременным атрибутом слободы являлась церковь. В XVIII в. была волостным центром…

…До 1697-1698 гг. в Нерчинском уезде было лишь две слободы – Урульгинская, Куенгская – и деревня Боты. Во всех селениях насчитывалось 24 двора пашенных крестьян, обрабатывавших 11,5 дес. государевой пашни. В связи с переселением в 1697-1698 гг. в Нерчинский уезд 100 семей беглых верхотурских крестьян были основаны слободы: Городищенская, Ундинская, Алеурская. Их крестьяне, получившие от государства денежно-натуральную ссуду, обязаны были пахать по 0,5 десятины государевой пашни».


А.Г. Букин. Штрихи к портрету Ундинской долины:

«В самом конце XVII века делается первый шаг по заселению земель по Унде реке. Нерчинский воевода (князь Иван Гагарин, или, что более вероятно, Самойло Николаев) отправляет на поселение за Ундинским хребтом вновь прибывших переселенцев. «На пашню посадил» – как тогда говорили. Селение своё назвали они слободой. Было это в месте угожем, рядом с которым несла свои воды река Унда, по ней и назвали слободу Ундинской.

Долог был путь до нового поселения. Почти 50 вёрст дороги, и всё хребтом. Не такая как сейчас была дорога, она долго петляла по Чистой пади (она и тогда так называлась), пока выходила к долине. Десять лет так ходили, пока на самом выходе из теснины в 1709 году крестьянин Бочкарёв не построил заимку, где отдохнуть и переночевать путнику можно было. Чуть позже станет она деревней.

В это же время в деревню стало превращаться эвенкийское стойбище в среднем течении Талангуя. Если верить легенде, то главой в этом поселении был Гирюн, соответственно и стойбище было — Гирюнино. Даты основания деревни я не нашёл, но упоминается оно уже в самые первые годы XVIII века в связи с Ундинской слободой».


С. Пичуев. Когда в Даурию пришли беглые?:

«В книге под названием «Если б не было забыто — может, стало б знаменито», я сообщаю, что беглые в дороге были 10 месяцев: с февраля 1697 по ноябрь-декабрь 1698 гг.

Так как беглые шли через Читинскую слободу, то первая часть крестьян остановилась на жительство в верховье реки Шилки в ноябре. А другие крестьяне проследовали до Нерчинска, где их разделили и откуда они дошли до своего места жительства уже в декабре.

Время ноябрь-декабрь подтверждается тем, что в архивных документах их ежегодно приписывают «в пашню» в это время (так же, как автомобиль проходит техосмотр в одно и то же время). Отмечу, что самые первые сведения о беглых крестьянах в Нерчинске имеются в деле №3, 10 фонда, за 1705 год. Это получилось потому, что документы с 1696 и по 1704 гг. в Гос. архиве Читы не сохранились.

Теперь о том, что они шли до Даурии 10 месяцев. Стоит вспомнить, что царь Пётр своим указом 7208 года отменил приход начала года с 1 сентября, а ввёл начало года с 1 января и год стал 1700-й. Верхотурские из Тобола вышли ранее 1700 года и до Городища шли с февраля по август в 1697 году, а с сентября по ноябрь — уже в 1698 году: это — те 10 месяцев. В доказательство того, что беглые верхотурские крестьяне пришли в Даурию в 7205 году, приведу документ, написанный по просьбе одного из участников того переселения…»


А. П. Васильев. Забайкальские казаки. Исторический очерк. Т. 1 и Т. 2:

«По Онону и в низовьях Унды и далее до Далай-Нора кочевали монголы (буряты) и тунгусы, ни от русских, ни от Китая не зависевшие (Спафарий, стр. 142, Бантыш-Каминский, стр. 28)».

«Челкагирский род кочевал по реке Унде (между реками Ундою и Ононом)».


П. С. Паллас. Путешествие по разным провинциям Российского государства. Часть третья. 1772-1773 гг.:

«…к вершинам Ононским до самой Акшинской крепости более двух сот пятидесяти верст, что никакого Русского жилья нету. Вниз же, особливо от устья Жиды, которая верст на шестьдесят ниже Белокопытовой в Онон впадает, довольно много селений, да уже и те места населять начинают, которыя обедневшим Тунгусам слишком пространны. Самая ж Жида населена еще более, и справедливо, что ныне построением новых селений изо всех Даурских колоний она есть наимноголюднейшая страна».


К. Риттер. Землеведение Азии. География стран, входящих в состав азиатской России, или приграничных с нею:

«…далее в Онон впадает с восточной правой стороны Джида, несколько ниже селение Белокопытова; далее вниз по реке на берегу ея находится множество небольших селений, представляющих начало колонизаций этой страны, сделавшейся слишком обширною для Тунгузов. Во времена Палласа, на этой реке Джиде, которая в верховьях своих, вдоль большой почтовой дороги из Нерчинска к серебряным заводам, называется Ундою, колонизация как кажется совершалась успешнее, чем на всех даурских реках; Паллас ознакомился с нею только при впадении ее в Онон. Георги также замечает, что река Унда, берущая начало на ю.-в., направляется большою дугою на с.-в. к Онону и на 200 верстах протяжения очень населена. Ундинская слобода (по наблюдению кн. Шаховского под 51°39′ с.ш. и 11°28′ в.д. от Иркутска, т.е. 51°39′ с.ш. и 133°19’18» в.д. от Ферро), есть замечательнейшее здесь селение, содержащее в себе 49 тягол очень зажиточных крестьян, (в 1772) под ведомством управителя, поставленного Горною канцеляриею. Унда в нижнем течении имеет от 20 до 30 саж. ширины, глубока и чиста; все породы рыб, водящиеся в Ононе, поднимаются и по этой реке; ее береговые холмы невысоки и не дики, поросли березами и лиственницами, и богаты свободными, плодородными долинами».


Что нам не известно? Ищем источники…

Рассматривая только государственных крестьян, мы упускаем из виду эвенков ясашных и необъясаченных, а также русских служилых людей. Таким образом невольно (или под влиянием серьезных источников) сужаем свой взгляд на то, как осваивалась долина Унды.

Что могло привлекать нерчинских служилых в долину Унды — рыбная ловля, охота, выпасы? Или же ими двигала необходимость — охрана дорог к Нерчинску, досмотр за соляной дорогой, сбор ясака?

Могло ли расселение первых государственных крестьян по Унде в 1698-1700 гг. идти по направлению к планировавшемуся тогда сереброплавильному заводу (подробнее о подготовке его строительства по ссылке)? На карте красными метками обозначены слобода и деревни, названия которых совпадают с фамилиями крестьян, первыми посеявшими хлеб в долине Унды:

Дать ответы на такие вопросы могут только новые источники, в первую очередь архивные документы. Значит, нам еще работать и работать…

Екатерина Аникина


Опубликовано: 28.01.2015

Последнее обновление:

Один комментарий

  1. Интересно обозначены на карте (в оформлении сообщения) реки:
    притоки Шилки: Сергина (она и теперь так называется); Арзамасова (вместо названия теперешнего — Чистая).
    Может быть в долине Чистой были пашни Матвея Арзамаса, нерчинского рядового конного казака с денежным окладом 7 руб. с четью в год, 1699г. (по кн. С.Гурулева «Первожители Забайкалья»)?
    Также, у О.Кашик есть упоминание о посадском Арзамасе (Замазе).

    Среди левых притоков Унды трудно читаемое название (Кала… — Галгатай?) и Ильдикан(?). Последним, вероятно назывался нынешний Талангуй. В самом селении Ильдикан такой речки на моей памяти не было.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Достигнут лимит времени. Пожалуйста, введите CAPTCHA снова.