Газета «Забайкальский рабочий», 2002 год

№ 147 (8 августа)

Педагог по призванию

В октябре 2002 года Балейская средняя школа № 4 отмечает свой 50-летний юбилей. В ней трудилась замечательный педагог Августа Павловна Ходырева.

Я работала в Балейской школе учителем русского языка и литературы и, как сейчас, помню день нашего знакомства. В учительскую вошла женщина среднего роста, пышные русые волосы собраны в косу, уложены вокруг головы. Она приветливо улыбнулась, протянула мне руку и сказала: «Я уже слышала о вас. Рада познакомиться. Добро пожаловать в наш коллектив». Я отметила, что у нее очень мягкая теплая рука. Карие глаза светились каким-то необычайно добрым светом.

Вскоре я поняла, что судьба сделала мне бесценный подарок – я работала рядом с удивительным человеком. Августа Павловна заочно окончила Читинский педагогический институт. Она изучала педагогические труды Макаренко, убеждала своих коллег в том, что через общественно-полезный труд, через школьные традиции, через умелую организацию ученического и педагогического коллектива можно достичь высоких результатов в воспитании и обучении детей. И своим примером она подтверждала это.

Августа Павловна организовала в школе драматический кружок и готовила замечательные постановки. Это были не какие-то деревенские сценки, а хорошо срежиссированные спектакли: «Как закалялась сталь», «Снегурочка», «Овод» и многие другие. Вокруг нее собирались учителя, ученики, родители ребят. Вместе готовили музыкальное и световое оформление постановок, декорации, шили костюмы, обсуждали сценарии.

Зрители всегда очень тепло встречали выступление питомцев Августы Павловны. Особенно успешным был спектакль «Сцена у фонтана» по трагедии Пушкина «Борис Годунов». С этой постановкой кружок вступал на смотре художественной самодеятельности области. А Леонид Коренев, который в спектакле сыграл роль Дмитрия, впоследствии стал профессиональным актером и снимался в фильме «Перевал».

Августа Павловна обладала удивительным даром вести за собой людей. Мы, учителя, преклонялись перед ней за ее самоотверженный педагогический труд.

Умерла Августа Павловна Ходырева в январе 1959 года. Но в сердцах близких, коллег, учеников она навсегда осталась талантливым, душевным, умным человеком, который горячо любил детей и школу.

Мария Веселкова, п. Первомайский


№ 148 (9 августа)

Помню и скорблю

9 августа – день печали и скорби, день поминовения репрессированных в нашей области. Репрессированные. Кто они, сколько их было, безвинно пострадавших в годы борьбы с «врагами народа»? Чем ближе этот день, тем больше у меня появляется желания написать об одном из них, моем дедушке, Иване Тимофеевиче Забродине, отце моей мамы, которой, к сожалению, уже нет в живых.

Я, внучка репрессированного деда, которого я никогда не видела, но о котором мне так хотелось узнать. В марте 2001 года по моей просьбе в Региональном управлении Федеральной службы безопасности по Читинской области выдали мне уголовное дело № 9987-П. Дорогой читатель, представь мои чувства, когда я через 63 года со страхом и болью прикоснулась к делу. Сижу в полутемной комнате, передо мною – дело, такое тонкое и такое страшное. С трудом, замирая от страха и боли, читаю, листая страницу за страницей. Слезы текут из глаз, рыдания готовы вырваться из груди, сердце стучит, словно молот. Но громко плакать нельзя, кругом люди, да и не забываю, где я нахожусь. Страница за страницей, и я все больше узнаю о тебе, дедушка. Я словно чувствую твое присутствие, твою боль, твои страдания, твое чувство безысходности. Что ты испытал, мой милый дедушка?

Что же сделали с тобой, родной, если ты признался в том, чего не совершал? Да, теперь я знаю имя твоего клеветника, того, который, не имея ни стыда, ни совести, отправил тебя на верную гибель. Это он при встрече со следователем, который занимался твоим делом по реабилитации, признался, что тебя оклеветал. Не будем, дедушка, судить его. Такое было время! Бог ему судья и его совесть. Только как он мог спокойно жить все эти годы?!

Мой дедушка, Иван Тимофеевич Забродин, родился в 1886 г. в с. Ново-Ильинск Чернышевского района Читинской области, работал кассиром в совхозе «Комсомолец». 3 марта 1938 г. он был арестован, 13 марта приговорен к расстрелу по ст. 58-10 УК РСФСР (антисоветская агитация). 8 мая приговор был приведен в исполнение. В деле нет сведений ни о месте расстрела, ни о месте захоронения.

Дедушка был грамотным человеком, его подпись на протоколах красивая и четкая. Я прикасаюсь губами к ней, словно целую тебя, дедушка. Как жаль, что нет твоей фотографии! И вот 12 сентября 1958 г. ты, дедушка, реабилитирован. Через 20 лет, но правда восторжествовала! Жаль, мой родной, что боль и слезы пришлось испытать не только тебе, но и твоей жене, твоим детям, и даже мне, твоей внучке. Не твоя это вина. Все проходит, проходит и боль, но память не дает покоя.

Светит весеннее солнце, пробуждается природа. Жизнь продолжается. И ничего, что сле-зы текут по моим щекам, ничего, что люди смотрят на меня, плачущую. И непонятно им, почему эта женщина плачет в такой чудесный теплый весенний день. Им неизвестна причина моих горьких слез. Не знают они, что это слезы и боли, и горечи, и счастья. Ты оправдан, мой такой далекий, но родной человек. Иду и шепчу: «Прости»! За что? За все, что совершили люди, не сознавая, что они делают, за то, что долгое время я ничего о тебе не знала, и не пыталась узнать. Какой ты был? Со слов твоих детей, я теперь знаю, что был ты умен, трудолюбив, красив душой. Твой сын, Милентий, написал о тебе стихи. Он прислал их мне перед своей смертью. Я так рада, что твои оставшиеся в живых дети, внуки и правнуки узнали о тебе правду. Они гордятся тобой, верили и верят, что ты не «враг народа», а человек, пусть из бывших, но порядочный, честный, принявший новую власть, любящий свою Родину.

В день 9 августа я не смогу прийти к тебе на могилу. Где она? Но я приду поклониться и принесу цветы к памятнику таким, как ты, дедуля. Мысленно еще раз скажу: «Прости». Я буду помнить тебя всегда, пока бьется мое сердце, и накажу своему сыну, внуку, чтобы помнили тебя.

Вечная память всем, кто прошел те же тернии, что и ты! Знай, что твое имя будет внесено в «Книгу памяти жертв политических репрессий в Восточном Забайкалье», среди сотен таких, как ты! Эта книга готовится сотрудниками Регионального управления Федеральной службы безопасности Читинской области при содействии Управления по делам архивов Читинской области, где работает и твоя внучка. Вышел уже первый том, готовится следующий. Вечная тебе память.

Уверена, что люди извлекут уроки прошлого, и это никогда не повторится. Уже давно за полночь. Смогу ли заснуть?

Вновь заново переживаю те чувства, что я испытала в марте 2001 года. Мне стало легче. Я выполнила свой долг перед тобой.

Да, дедушка, память нужна, потому что это надо не Вам, мертвым, а нам, живым. Завтра наступит новый день, жизнь продолжится.

Людмила Пузыревская, зам. начальника Управления по делам архивов Читинской области

Поиск: Томск-Вятка-Акша-Чита…

Жизнь не терпит случайностей. В ней все закономерно, а значит – неизбежно. Вот почему я ничуть не удивился, когда в очередном письме вятский журналист и краевед В. К. Семибратов прислал мне следующую информацию: «Несколько томов составила книга памяти жертв политических репрессий «Боль людская», вышедшая в городе Томске в последнее десятилетие минувшего века. В ней приведены сведения о тысячах наших соотечественников, безвинно пострадавших в годы большевистского террора, в числе которых есть и акшинцы».

Об одном из них – Николае Дмитриевиче Засухине – сказано, что он родился в 1913 году в селе Тохтор Ашинского района Читинского округа, «проживал в Монголии, член колхоза «Сила социализма». Арестован в августе 1932 года. Освобожден в ноябре 1932 года с направлением в распоряжение томского оперсектора ОГПУ на расселение».

Другой выходец из Акшинского района – А. Д. Баранов – родился в 1904 году а селе Орой. Живя в Томске, в «татарском городке за рекой», Александр Дмитриевич был лесорубом Тимирязевского мехпункта. Арестованный в 1937 году, он был расстрелян.

Подобная судьба постигла в том же году и 35-летнего уроженца села Усть-Иля Акшинского района Александра Петровича Васильева – десятника-строителя из районного села Александрово Томской области. На 10 лет исправительно-трудовых лагерей и 5 лет поражения в правах был осужден в 1937 году за «контрреволюционную пропаганду и агитацию» счетовод столовой в г. Томске В. Ф. Качур. Его родиной является акшинская деревня Учерка, в которой Всеволод Федорович и появился на свет в 1910 году.

Возможно, на территории нынешнего Акшинского района живут родственники или знакомые репрессированных земляков, которым эта информация окажется полезной.

Напомню, что о подобном примере я уже писал три года назад и в «Забайкальском рабочем», и в акшинской «районке». Правда, тогда была прослежена цепочка Чита-Акша-Братск-село Бургень Читинского района. Начало истории восходило к 1996 году, когда в Чите увидела свет брошюра «Возвращение крестьянских имен» (Вып.1. Составители Т. А. Дмитриева и Г. А. Жеребцов). Именно в ней я впервые прочел фамилию Юдиной: семья Татьяны Петровны Юдиной была выселена из Бургени в 1931 году. А в конце 1998 года поэт-братчанин, создатель уникальной библиотеки «Русская поэзия XX века» B.C. Сербский прислал мне в подарок книжицу «С днем рождения, Поэт!» Стихи посвящались 200-летию со дня рождения A. C. Пушкина и принадлежали перу Петра Васильевича Юдина (к той поре из 22 человек репрессированной семьи живы были лишь Петр и его сестра Устинья – внуки Татьяны Петровны)…

Но вернемся к информации В. К. Семибратова. Просматриваю акшинские страницы «Книги памяти жертв политических репрессий в Восточном Забайкалье» (Том 1. Чита, 2000). В 1931-1933 годах было репрессировано 16 семей Засухиных: четыре семьи из села Усть-Черна и 12 – из Тохтора. Но Николая Дмитриевича среди них нет. Предположительно он мог быть сыном Дмитрия Алексеевича Засухина, родившегося в 1886 году, хотя в справке значится: «Находился на поселении в Красноярском крае. Семья – 4 человека. Дети: Виктор – 11 лет и Лидия – 7 лет». Ясности, таким образом, нет. Можно рассчитывать или на дальнейший углубленный поиск в архивах, или на помощь читателей «Забайкальского рабочего»…

Среди десяти семей репрессированных Барановых преобладают именно оройцы – семь семей. Вот справка на расстрелянного в 1937 году в Томске Александра Дмитриевича: «Родился в 1904 году в селе Орой. Выселен в 1932-ом. Находился на спецпоселении а Томской области. Жена Пелагея Ивановна, 1907 года рождения, дети: Александра – 1925, Маргарита – 1927 и Иван – 1929 года рождения. Реабилитирован 20 мая 1998 года». (Понятно, что реабилитация эта – посмертная… – К.В.).

Васильевых в «Книге памяти…» насчитывается девять семей, из Усть-Или всего две семьи. Александр Петрович в составе этих семей не значится.

Фамилии Качур нет ни в 1-м томе «Книги памяти…», ни в брошюрах «Возвращение крестьянских имен» (Выпуски 1 и 2). Возможно, о Всеволоде Федоровиче и его семье мы узнаем из следующих томов «Книги памяти жертв политических репрессий в Восточном Забайкалье». Ведь работа по реабилитации крестьянства продолжается. Как видим, свой вклад в краеведческий поиск, помимо акшинцев и читинцев, внесли те, кто работает над подобной тематикой в городах Томске и Кирове (Вятке). Спасибо им, чтущим память и о наших земляках.

Надеюсь, эта корреспонденция попадет в поле зрения сотрудников ФСБ, занимающихся реабилитацией репрессированных, председателя Комиссии по восстановлению прав реабилитированных жертв политических репрессий при Администрации Читинской области, а также составителя «Книги памяти…» Наверное, они смогут установить связи со своими коллегами в тех регионах, куда преимущественно попадали в 30-е годы тысячи ни в чем не повинных забайкальцев, в частности, с томичами и красноярцами. Это поможет благородному делу, благородному краеведческому поиску.

Виктор Кобисский


← Газета «Забайкальский рабочий»